Фото: Кирилл Брага / РИА Новости

Во многих российских регионах из аптечных сетей стали исчезать антибиотики. Дефицит возник из-за того, что ими пытаются лечить COVID-19, причем не только в больницах, но и дома — по советам из интернета. Часто лекарство пьют для профилактики, «на всякий случай». Однако врачи предупреждают, что эти препараты при вирусной инфекции как минимум не помогут, а как максимум — могут привести к тяжелейшим осложнениям и даже смерти. Бесконтрольный прием антибиотиков угрожает и всему человечеству: бактерии становятся устойчивыми к антимикробным лекарствам. И в будущем, причем ближайшем, люди могут столкнуться с инфекциями, которые невозможно победить. Подробности — в материале «Ленты.ру».

Внимание: При появлении первых симптомов болезни незамедлительно обратитесь к врачу. «Лента.ру» не рекомендует заниматься самолечением.

Волшебные пилюли

Жительница Нижнего Новгорода Ирина М. заболела коронавирусом в конце октября. Говорит, что болезнь началась как обычная простуда: ломота в костях, скачки температуры, першение в горле.

«Мы, конечно, вызвали и скорую и врача из поликлиники, — рассказывает она. — Но никто не пришел. Может, потому что состояние вроде было некритичным».

Ирина говорит, что первое время пыталась лечиться как от ОРВИ — чаем с лимоном. Но когда на третий день пропало обоняние, стало страшно.

«Начала звонить по знакомым, — продолжает она. — Мне передали схему лечения, которую выдают в поликлинике. Там витамины, но основное — это антибиотики азитромицин и левофлоксацин. Я сначала удивилась: зачем же два? Но мне сказали, что эти препараты действуют на разные группы микробов».

Хотя Ирина утверждает, что антимикробные препараты ей помогли, врачи говорят, что это не так. Иммунитет пациентки справился самостоятельно, но улучшение самочувствия она связала с действием лекарств. Антибиотики борются с бактериями и абсолютно бессильны против вирусов. Весной, в первые месяцы пандемии, появилась версия, что азитромицин обладает противовирусным эффектом. И в сочетании с гидроксихлорохином может потенциально бороться с SARS-CoV-2. Позже это было опровергнуто, в том числе в клинических международных исследованиях. Однако привычка осталась.

Президент «Альянса клинических химиотерапевтов и микробиологов», доктор медицинских наук, профессор кафедры госпитальной терапии Сеченовского университета Сергей Яковлев с сожалением замечает, что сегодня почти половина пациентов, больных COVID-19, получает антибиотики.

Что делать, если подозреваете у себя коронавирус

«Мне только недавно прислали предварительные данные анализа применения антибиотиков в российских стационарах в январе-октябре 2020 года по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, — пояснил «Ленте.ру» профессор. — Так вот, закупки антибиотиков нашими стационарами в этом году увеличились на 48 процентов. Делайте выводы сами».

Причем это происходит по всему миру. Уже появились первые европейские и американские публикации в научной прессе о росте потребления антибиотиков. «До 70-80 процентов пациентов, госпитализированных с коронавирусной инфекцией, получают антибиотики, — продолжает Сергей Яковлев. — Хотя известно, что частота бактериальных осложнений при COVID-19 не превышает 10-15 процентов». Однако сейчас ситуация меняется: например, в актуальных немецких рекомендациях ни одного антибиотика нет. «В некоторых других странах также уже есть четкая позиция — не назначать антибиотики для лечения COVID-19. Последние же рекомендации Минздрава включают эти препараты и для практического врача не всегда понятно, в каких именно случаях их назначать», — отмечает эксперт.

Чем больше, тем хуже

У России и в «лекарственном» вопросе — особенный путь. Многие россияне не только любят гулять на широкую ногу, но и лечатся с размахом. Чтобы коронавирус добить наверняка, очень часто используется не одно лекарство, а «бронебойная» комбинация из нескольких.

Врач, фармаколог, доцент факультета наук о здоровье университета OsloMet (Норвегия) Юрий Киселев говорит, что давно пытается приобрести иммунитет к творчеству «гипертревожных кулибиных, по какому-то трагическому стечению обстоятельств имеющих врачебные дипломы». Однако просьба проанализировать очередной рецепт снова его шокировала. Пациентке с положительным тестом на коронавирус, без лихорадки и с КТ-изменениями легких в 8 процентов назначили список лекарств из 11 препаратов и четырех видов физиотерапии.

«Особенно доставила [изумление] рекомендация горячего обильного питья каждые полчаса по стакану, — написал на своей странице в Facebook специалист. — Если я правильно понимаю, ноги этого совета растут из февральских рассылок в вотсапе: "Китайские врачи спасают пациентов простым советом: вирус погибает уже при температуре тела 36 градусов!" Страшно даже не то, что врач рекомендует подобные глупости, а то, что он не задумывается, или, что еще хуже, верит в эффективность таких мер. Это ведь логика сказочного царя, ради омоложения решившего купаться в кипящем молоке. Все-таки важно понимать, что врачи — не ангелы, не гении, не провидцы, а просто люди, не реже прочих отключающие мозг или вообще позабывшие местонахождение заветного тумблера».

Как пояснил «Ленте.ру» терапевт, кардиолог, советник генерального директора фонда Международного медицинского кластера Ярослав Ашихмин, одна из причин назначения избыточного лечения врачами — это требование пациентами хоть какого-то лечения. Потому что если доктор «не выпишет гору таблеток и микстур, он плохой, не умеет работать, ничего не знает». На такого могут и пожаловаться. Антибиотики же часто рекомендуют из-за страха перед бактериальными пневмониями.

«Хороший доктор все-таки постарается отсрочить момент назначения антибиотика, не давать его, если четко понятно, что у пациента вирусная инфекция, — поясняет Ашихмин. — Но некоторые хотят перестраховаться, а то, что завтра будет с антибактериальными препаратами, их не волнует. То есть это опять же вопрос общей медико-социальной ответственности. Нужен большой этический, философский, медицинский уровень, чтобы думать не только о пациенте в моменте, но и в целом о том, что мы будем делать после ковида».

Главное, чего опасаются врачи — резкого роста антибиотикорезистентности. «Есть прямая зависимость: больше антибиотиков — больше устойчивых микробов, не реагирующих на лечение. А от резистентных патогенов погибают гораздо чаще, чем от коронавируса», — объясняет профессор Сеченовки Сергей Яковлев.

Для наглядности он приводит цифры: в среднем из каждой сотни больных ковидом тяжело болеют 5-10 процентов. Из этих «тяжелых» умирают 5-15 процентов. Общая же летальность — где-то 2-2,5 процента от заболевших. Вроде бы много. Однако если в реанимации возникает внутрибольничная инфекция, вызванная стойким сразу к нескольким группам антибиотиков микробом, то смертность — 25-30 процентов больных.

Глава «Альянса клинических химиотерапевтов и микробиологов» вспоминает и трагические случаи из практики врачей. «Ребенка десяти месяцев госпитализировали с пневмонией — ничего не помогало, — рассказывает Яковлев. — Выделили пневмококк, устойчивый ко всем антибиотикам, кроме одного, который не применяется в педиатрии. Пока его доставили, он умер от септического шока. Оказалось, к десяти месяцам жизни ребенок прошел уже три (!) курса антибиотиков, и его организм выработал к ним устойчивость».

В принципе, любое применение антибиотика всегда сопряжено с риском развития резистентности, а неправильное применение или необоснованное назначение увеличивает этот риск многократно. Особенно опасны прерванные курсы или использование недостаточных доз — это как раз создает условия для размножения бактерий при низкой концентрации антибиотика, что быстро приводит к появлению резистентного штамма.

Чтобы выработать устойчивость, бактериям нужна тренировка. То есть возможность размножаться в присутствии антибиотика в невысокой концентрации, когда препарат не способен вызвать гибель бактериальной клетки, но ее существование все же затрудняет.

Больничная зараза

Больше всего «тренированных» стойких бактерий — в больничных стационарах. На последнем конгрессе по контролю и профилактике инфекций главврач больницы в Коммунарке (Москва) Денис Проценко заявил, что в организме пациентов с COVID-19 — бактерии-суперинфекторы формируются чрезвычайно быстро. «Казалось бы, мы только открылись в марте, у нас новые стены, и не должно быть внутрибольничных штаммов, — цитирует Проценко «Московский комсомолец». — Однако за три месяца они появились во всех отделениях реанимации: золотистый стафилококк, и пневмония, и прочие. Причина — перевод из других стационаров пациентов, которые завезли к нам микробы. Причем это проблемные штаммы со множественной устойчивостью, что ограничивает возможности лечения. И мы выявляем их все чаще».

В Коммунарке проанализировали более 30 тысяч историй пациентов, прошедших через стационар. Летальность составила 8,5 процента. Треть больных умерла в первые 72 часа, непосредственной причиной смерти чаще всего были тромбоэмболии и гипоксии. Остальных сразил сепсис. То есть те самые суперустойчивые бактерии.

В свою очередь ученые Хуачжунского университета науки и технологий проанализировали 1,5 тысячи медицинских карт пациентов. Сначала все больные были в состоянии средней степени тяжести. После поступления в стационар антибиотики в течение двух суток получали 996 человек, остальным их просто не давали. В тяжелую стадию ковид перешел у 36 процентов больных из первой группы.

«Профилактика бактериальных осложнений коронавируса антибиотиками — это миф, — делает вывод Сергей Яковлев. — Риск бактериальной суперинфекции есть, но доказано, что его нельзя снизить превентивным назначением антибиотика. Это связано с тем, что у каждого антибиотика есть спектр действия: на одни патогены он действует, на другие — нет, и нельзя заранее понять, какой микроб встретится пациенту».

По словам Яковлева, многие антибиотики — не самые безобидные препараты. «Они могут вызывать серьезные побочные эффекты, в том числе тяжелые поражения печени и поражения сердца с развитием аритмии, иногда — даже с фатальными нарушениями сердечного ритма, — перечисляет он. — Их эффект по помощи пациентам с коронавирусом сомнительный, а вот риск — налицо».

По данным ВОЗ, ежегодно в мире от инфекций, вызванных устойчивыми микробами, умирают 700 тысяч человек. Есть модельные исследования, сделанные еще до пандемии, — к 2050 году супербактерии будут убивать до 10 миллионов людей в год. Вполне вероятно, что благодаря ковиду и активному употреблению антибиотиков скорость трансформации бактерий в несколько раз вырастет.

Прорывных открытий в области антибиотиков, как подчеркивают эксперты, уже несколько лет не наблюдалось. Фармкомпании до последнего времени не спешили вкладываться в разработки противомикробных средств. Экономически выгоднее создавать «долгоиграющие» лекарства, которые пациент может принимать всю оставшуюся жизнь. Например, для лечения аутоимунных заболеваний или онкологии. Антибиотики же — «быстрые» лекарства. Полечишься несколько дней, и тема закрыта.

«Если вдруг супербактерии выйдут из больниц, мы окажемся в ситуации, которая была до эры антибиотиков, — говорит фармаколог Юрий Киселев. — Тогда люди умирали от простого пореза. Новые подходы разрабатываются. Решение, конечно, найдется, но сказать, что оно просматривается на ближайшем горизонте, — нельзя».

Евгения Данилова