Любопытный документ –  семейная родословная. В  каждой её  цепочке прослеживается  память о  людях, которые жили в определённую историческую эпоху,   как они трудились, растили детей, чтили предков, уважали  традиции.  Вот  такое ветвистое  генеалогическое  древо обнаружили мы недавно в  доме Александра и Нины Каммерцель, жителей  села Кутарбитка.  Оно  висит на самом видном месте и поэтому   сразу привлекает внимание.

–    Вот дорогие для меня имена – бабушки Марии  и деда  Георгия, –  хозяин Александр Давыдович знакомит с историей семьи. –  По национальности немцы,  уроженцы Волгоградской  области.     Про дедушку  Георгия Генриховича  известно немного, он  ушёл из жизни  ещё до войны. Бабушка Мария Давыдовна родилась в 1907 году.   Человек с сильным характером и большим сердцем.  Всегда  восхищался её стойкостью! Столько     потрясений и  испытаний выпало на её жизненном пути, что  не каждый бы и выдержал, сломался бы.  А она  сумела     вынести всё,  поднять детей, вырастить нас, внуков, и  вопреки  всему не уронить   человеческого достоинства…

28 августа 1941 года стало переломным днём   в судьбе  сотен тысяч советских  людей немецкой национальности.  После печально известного указа Сталина о  ликвидации немецкой автономии  было отдано распоряжение «в течение 24 часов  подготовить  к переселению  и с ограниченным количеством имущества прибыть в пункты сбора».   «Выселить без  возврата назад», –   написано было в директиве.

– Бабушка рассказывала,  как  военные оцепили  деревню. Жуткая картина:    плач детей,  вой брошенного скота… Поля ломились от зерна. Но   тем, кто издал  указ, до этого не было дела.   Колонну жителей, в которой оказались   бабушка  с тремя  детьми –      14-летним подростком  Давыдом,   12-летней Натальей (мамой Александра)  и  младшим Робертом,  которому исполнилось 10 лет,   тёткой  Анной Давыдовной  с маленьким  ребёнком на руках, под конвоем  повели  к месту  сбора. Запрещалось   брать одежду и   какие-либо ценные вещи.   Депортированным    разрешено  было  собрать в    дорогу  небольшой узелок с продовольствием, – вспоминает  Александр. –     Каким-то образом  бабушка успела  заколоть поросёнка,   тем и перебивались в пути. 

Два дня     немецких переселенцев продержали под охраной  на станции, не хватало составов. Затем  погрузили в вагоны для скота, и   эшелон  помчался на восток, в  холодный сибирский край.  Но об этом  депортированные узнали  уже позже,  после нескольких недель  мытарств,   жутких потрясений,  пережитых  в дороге. Больше всего людей мучила неизвестность,  что там  ждёт впереди?  Брат Марии Александр с семьёй, которого увезли  чуть пораньше,  с партией      депортированных  оказался  в  деревне Турба  тогда ещё  Байкаловского района.  А  Марию Давыдовну с детьми поселили в  бараках заготскота,  находившихся  между  деревушками Ирек и Сорокино.   Прожили там недолго.     Не успели  депортированные обустроиться  на новом  месте,  как   пришла  другая беда – тётю Нюру   призвали  в трудармию.   А судьба оставшихся   без родителей  детишек мало кого интересовала  тогда.  Изболевшись за  родных кровинушек,   Мария Давыдовна  добилась перевода в Турбу.   Нюра, отработав несколько лет в Нижнем Тагиле, вернулась домой. А   вот  брат Марии,  которого    тоже забрали на трудовой фронт, так и сгинул  где-то.  Повестку позже  принесли и его жене.    Заботу о    четверых племянниках опять же взяла на себя  бабушка Мария! Трудно ей приходилось, ведь поначалу   и своего угла  у  переселенцев не было,     жили там,  куда пустят добрые люди.  Одежонки  никакой, а попробуй накормить такую ораву! Как жили?  Где черпали силы и чем держались? Говорят, что   стремление выжить  придаёт  человеку   силы,  делает его увереннее, не даёт  замкнуться  на трудностях.   Но внук  бабушки  Марии, родившийся уже в начале  50-х годов,   уверен, что       выжило семейство репрессированных только   благодаря её     трудолюбию и доброму сердцу!

 В деревне поначалу отношение   к  ссыльным было разное.   Кто-то понимал их тяжёлое   положение,  проявлял  человечность и порядочность,  участливое отношение  к переселенцам.   Были и  такие, кто в лицо называл  фрицами, к счастью, их оказалось немного.  Большинство же,  увидев, что   они  такие же  труженики, как и  сельчане,  помогали чем могли в то суровое военное  время. Опорой и поддержкой   стали   бабушке Марии   её дети.  Наталья   трудилась дояркой на ферме.  Вышла замуж, родила одного за другим сыновей   Анатолия и Александра. В  шестидесятых годах, когда  после смерти Сталина  отменили  обязательную отметку в спецкомендатуре и     в отношении ссыльных  появились  какие-то послабления,   она со старшим братом  переехала в Казахстан,  где начинали осваивать целинные земли.   Позже  вернулась в Тюменскую область  и обустроила свою судьбу в деревне Иска.  Она  дожила  до 90 лет и до  последних дней  вела здоровый образ жизни, занималась зарядкой.  Самой большой  любовью её жизни  были   внуки, Наталья  Григорьевна  часто говорила: «Где внуки – там и родина   моя!»

    Так сложилось,  что Александр рос  рядом с   бабушкой Марией и   дядей.  От них унаследовал  любовь к земле,     умение  трудиться, быть настоящим хозяином. Окончив школу,  юноша    выучился на  водителя  и  с той поры трудился в родном  колхозе.   Когда   многие из его родных      поехали обживать   целинный край, а   через какое-то время        приняли решение  вернуться на свою исконную родину в Германию,   его такая перспектива  нисколько не манила.  Ведь корни-то  здесь, в Сибири,  когда-то приютившей изгнанников поневоле,   на этой  земле   выросло не одно поколение     сибирских немцев  с фамилией его  предков – Майер, Каммерцель.    В Кутарбитке  он построил  дом,  в котором  ныне пенсионеры Александр и  Нина Каммерцель   остались сейчас вдвоём. Их сын      Никита    с детских лет мечтал  стать врачом, и он  уже на полпути к мечте:  учится в  Тюменском медицинском университете и одновременно    работает.

Что касается остальных     веточек    большого  семейства, то судьба разбросала   их потомков  по разным   странам:  кто-то    не мыслит себя, как Александр, без России,    многие живут в Казахстане,     более  140 человек  перебрались в Германию.  Внуки  и правнуки     прошедших  через депортацию      родных и  близких в полной мере могут гордиться своими  предками. Потому что,  пройдя  через всё пережитое, испытания и  лишения, они не озлобились,  а могут служить примером  того, как надо трудиться,   любить жизнь и  в любых    обстоятельствах  сохранять человеческое достоинство.

 Клара Ларина, фото Тимура Карымов